Поскольку подавление экономической преступности продолжается, неудивительно, что количество жалоб на закрытие банковских счетов в Великобритании растет. Как правило, жалобы рассматриваются Службой финансового омбудсмена Соединенного Королевства. Однако, если законность прекращения банковских услуг является сложной процедурой, а последствия достаточно серьезны, дело передается в суд.
Ряд недавних решений Высокого суда предоставляет полезную информацию для банков, пытающихся провести грань между надежным устранением рисков и соблюдением требований обслуживания клиентов и договорных обязательств.
Может ли суд приказать банку продолжать предоставлять банковские услуги
После недавнего дела Sogexia SARL v R. Raphael & Sons PLC ответ - пока - да. Raphaels Bank пытался расторгнуть свой контракт с компанией Sogexia (французской компанией, предоставляющей платежные услуги), поскольку банк полагал, что некоторые денежные переводы Sogexia не соответствуют французским правилам. Sogexia подала в суд на нарушение договора, а также добивалась обязательного судебного запрета, чтобы заставить Raphaels Bank продолжать предоставлять банковские услуги в течение определенного периода.
В то время как большинство банков знакомы с концепцией судебных запретов (постановления на замораживание активов являются ярким примером), обязательный судебный запрет редко выдается против банка. Суды, как правило, неохотно заставляют стороны вступать в деловые отношения друг с другом. Проще говоря, это не дело суда.
В этом случае суд решил вмешаться, потому что посчитал, что прекращение предотсавленя банковских услуг будет иметь немедленные неблагоприятные последствия, которые не могут быть компенсированы решением о возмещении убытков. Похоже, что на суд особенно повлиял тот факт, что компания Sogexia организовала перевод своего бизнеса в другое финансовое учреждение в октябре, и до тех пор судебный запрет был вынесен на основании того, что этот вариант был наименее вероятным, чтобы вызвать несправедливость.
Когда суд не будет вмешиваться
Приказ против Raphaels Bank можно противопоставить многочисленным решениям, в которых суд не вмешивался в решение банка о закрытии счетов. В частности, недавнее дело N v The Royal Bank of Scotland PLC содержит подробный анализ действующего законодательства.
В этом случае RBS заморозил банковские счета по подозрению причастия в мошенничестве. Затем он прекратил все банковские услуги. Положения и условия RBS при условии, что он имеет право прекратить свою работу без предоставления обычного уведомления за 60 дней, если он считает, что существуют «исключительные обстоятельства». Суд пришел к выводу, что подозрение в отмывании денег было достаточным аргументом, чтобы представлять собой исключительные обстоятельства. Банку не удалось установить соучастие клиента или доказать мошенничество.
Какие уроки могут извлечь банки
На первый взгляд, эти решения могут показаться противоречивыми. В действительности, одно из ключевых отличий заключается в том, что RBS принял решение закрыть банковский счет после подозрения в мошенничестве (и его обязательство сообщать в соответствии с Законом о доходах от преступления 2002 года).
Его условия также допускают немедленное прекращение своих услуг в исключительных обстоятельствах. У Raphaels Bank, похоже, такого подозрения не было. Скорее, он полагал, что операции компании противоречат французским правилам, касающимся ограничения максимальных денежных переводов. Кроме того, поскольку об этом случае пока не сообщается (Sogexia обладает преимуществом временного судебного запрета, но его иск еще не был рассмотрен), основания, на которых Raphaels Bank может быть отказать в банковских услугах, неизвестны.
Независимо от того, является ли расторжение договора о предоставлении услуг законным, чтобы минимизировать риск судебных позывов, банки должны обеспечить, чтобы любые их решения были четко документированы.
И в деле N v RBS, и в другом недавнем деле (Boyo v Lloyds Bank Plc) поведение банков в отношении закрытия счетов подвергалось критике. В частности, неспособность банков хранить современную документацию, касающуюся ключевых процессов, затруднила доказательство того, что для поддержки их решений были приняты объективно разумные критерии.
